Исламское государство. Предыстория. Передача 5

Создав организационные структуры сопротивления, найдя и кооптировав в них идеологов-исламистов, перед баасистами встала проблема выбора стратегии. Строго говоря, называть этих людей баасистами, видимо, уже некорректно, речь идет о несколько более широком понятии — деклассированная экс-элита Ирака, принявшая решение начать борьбу за свое возвращение к власти.

 Задача формулирования стратегии действий всегда выглядит весьма непростой; для людей, находящихся в подполье и не имеющих ни малейших легальных способов вернуться к власти, эта задача вообще выглядит неподъемной. Тем не менее, за что можно и нужно уважать ИГИЛ — за готовность ставить перед собой невыполнимые задачи и решать их.

 Общая обстановка на момент создания дееспособной организации выглядела для ИГИЛ двояко. Режим в Багдаде, хотя и был слаб, но во-первых, подпирался американской оккупационной администрацией. Во-вторых, ИГИЛ не имел ни малейшей возможности играть на внутренних противоречиях режима: разногласия внутри курдской общины, внутри шиитской общины и между курдами и шиитами, равно как и между официальной властью Багдада с этими общинами, были ничтожно малы перед потенциальной способностью этих субъектов к объединению против суннитского меньшинства и уж тем более перед радикальной его частью. В силу того, что суннитская община была назначена ответственной за преступления прежнего режима, скорее, противоречия внутри нее становились серьезной проблемой для ИГИЛ. Здесь достаточно вспомнить ополчение «Ас-Сахва», сформированное суннитскими племенами Анбара, которое при всем своем враждебном отношении к режиму Багдада, объединялось с ним против исламистов.

 Оставался единственный, хотя и крайне тяжелый путь: захват части территории Ирака путем организации массового восстания и оборона этой территории в расчете на то, что в ходе этой обороны удастся вбить клин между курдами и шиитами, не позволив им объединить свои усилия в борьбе с территорией восстания.